Над этой книгой я работал много лет. Для человека моего поколения, многим из тех, кто родился до Второй мировой войны, одно слово «фашизм» и все, что с ним связано, вызывало и вызывает по меньшей мере неприязнь. Это из разряда эмоций. Слово «фашист» воспринималось как оскорбление, и, думается, вряд ли на протяжении десятилетий многие обитатели Европы, Америки и других континентов пытались уяснить, есть ли вообще разница — а если есть, то какая — между итальянским фашизмом и германским нацизмом; что объединяло и что разъединяло их, в чем проявляется сегодня оставленное ими наследство, надводные и подводные «рифы», пробивающие днища кораблей современного общества в Германии, Франции, Италии, США и других странах Запада и даже на Востоке Европы. И это многим казалось по меньшей мере удивительным, ибо именно Восточная Европа особенно сильно пострадала от черно-коричневой чумы. Теперь к слову «фашизм» нередко прибавляется приставка «нео», но что стоит за ней?
